RUSSIAN MEMORIES
BY MADAME OLGA NOVIKOFF , 1916
РУССКИЕ МЕМУАРЫ
Ольга Алексеевна Новикова , 1916
ГЛАВА 12
Отрезвление России
Русские мечтатели – Борясь с проклятьем – Первые шаги – Интересная встреча – Великая Реформа – Её принятие крестьянами – Вопросы извозчика – Он умоляет меня о ходатайстве Царю – Соблазн напитка – Мои деревенские чаепития – Привычка выпивки – Наш мужественный Император
Есть некоторые люди, которые обвиняют меня в мечтательности, и, я признаю, что они во многом правы. Многие годы я «мечтала» об Англо-Русском взаимопонимании – это было великой мечтой моей жизни. Как бы я хотела, чтобы это произошло без рек кровопролитий и утраты десятков тысяч жизней, и хотя я дожила до тех времен, когда моя мечта сбылась, я смею только надеяться, что что-то хорошее может получиться от этой ужасной жертвы.
Некоторые из моих друзей тоже были заядлыми мечтателями, как и я, особенно г-н М. Грингмут – редактор Московской Газеты, который в 1908 году объявил о своём решении активно бороться против пьянства в нашей любимой России. «Мы должны убедить наше правительство - он сказал - об абсолютной необходимости остановить это зло, и найти лучшие источники дохода – источники, более достойные великой страны».
Я помню, с какой благодарностью я читала эти патриотические слова. В алкоголе я видела большего врага России, чем в нигилизме и всех его родственных влияниях. Это был тайный враг, разъедающий жизненно-важные органы нашей страны. Затем наступил день, когда одним росчерком пера, наш Царь сделал великое дело, которое ни один монарх еще не сделал для своих подданных – он убил врага, который поколениями разрушал миллионы домов.
В России было много мечтателей, которые, как и г-н Грингмут, боролись против общего врага. Мне вспоминается моя поездка в Финляндию в 1899 году. Стоял очень холодный сентябрьский день, и я была рада, когда мы добрались до Териоки (станция в часу езды от Петрограда) и смогли купить напитки. Сидя в углу комнаты и наслаждаясь чашкой горячего чая, я внезапно услышала грубый и властный голос: «Стакан джина. Живо!»
«Но у нас нет джина. - ответил официант. – Мы не продаём здесь алкоголь».
«Что всё это значит? Ладно, тогда дайте мне вина».
Официант снова ответил спокойно: «Мы не продаем вина на этой станции».
«Боже мой! Что за абсурд! – воскликнул грубый голос – Ладно, тогда дайте мне немедленно пива!»
«Хорошо, сэр, я могу дать вам пиво, но только если вы закажете еды. У нас есть бифштекс, котлеты и пирожки – выбирайте на вкус».
«Хорошо, хорошо – дайте мне пива и что-нибудь на ваше усмотрение» - закричал жаждущий путешественник. Досадно ворча, он проглотил говядину и выпил пиво, разочарованно взирая на половину бутылки, которая стояла перед ним.
Я наблюдала за этой сценой из моего угла, и мне было очень смешно. В это время какой-то господин, который изучал моё лицо, казалось, читал в нём значение моего довольного и радостного выражения.
«Мадам, - вежливо сказал он, снимая шляпу – прошу прощения за мою свободу обращения к Вам, но я вижу, что Вы остались довольны этой маленькой сценой».
« Довольна? – ответила я. – Нет, я не просто довольна, я - в восторге!»
«Ну, - продолжал он, – позвольте мне сказать, что наша борьба против пьянства была не напрасна. Я рад встретить людей, которые симпатизируют результатам нашей работы»
«Расскажите подробнее об этом» - попросила я. - «Я должна узнать, как вам удаётся парализовать пьянство, даже на вокзалах, где так много всяких людей»…
«Ах, это дело зашло ещё дальше» - гордо ответил незнакомец. «Кажется, что только один сильный шаг в правильном направлении был необходим, чтобы дело сработало. Эта простая, но важная программа была принята, чтобы вызвать в людях чувство, что пьяная страна, как и пьяница, может легко деградировать и обратиться в руины. Мы полны решимости не скатиться в эту пропасть».
«Но какие практические меры вы рекомендуете, и которые из них предпринимаете?»
«С тех пор, как этот важный долг стал нам ясен, – ответил он, – мы начали работать с большой энергией. Мы установили в каждом городе и деревне собрания по умеренности, конференции и дискуссии. Мы распространили листовки, в которых просто, но ясно изложили наши взгляды на необходимость нашей борьбы, и я счастлив, что все эти меры были чрезвычайно успешны. Результаты превзошли наши ожидания – как в сокращении часов продажи алкоголя, так и в снижении количества публичных мест для выпивки. Во многих местах – в Выборге, например, - даже пиво не продаётся. Те, кто хотят купить алкоголь, должны ехать куда-либо ещё – то есть туда, где наша пропаганда ещё не достаточно хорошо развёрнута. Нет сомнений – это всего лишь дело времени: далеко идущие результаты нам обеспечены».
«Наша пропаганда – он продолжал – сначала казалась странной. Теперь все наши общества конкурируют между собой в рвении и энергичности. Во время наших последних выборов все наши кандидаты заручились поддержкой трезвенников, и когда в Парламенте усилился ажиотаж, они вынесли самые решительные меры».
«А лично Вы? – спросила я. – К какой политической партии принадлежите?»
«Боже упаси!»– воскликнул он так, как будто я задала ему самый нелепый вопрос.
«Я – коммерсант. Всё моё время посвящается этому делу, и у меня нет времени на политику. Те, кто симпатизируют нашей пропаганде – наши друзья и это всё».
«На чём держится ваше общество? На каких поручительствах? Как долго поручительства обязательны? У нас, в России, - продолжала я, – каждый новый член приносит присягу в церкви и хотел бы чувствовать, что в этом присутствует религиозный элемент, связанный с его присягой».
«Ничего подобного нам не требуется, – отвечал он, – с того момента, как человек осознаёт вред алкоголя, он ясно видит свои обязанности, только и всего. Отличаются условия продвижения нашей пропаганды. В некоторых местах вообще нет магазинов для алкоголя. В других – сокращены количества общественных заведений, где продаётся алкоголь. Как правило, там, где сокращают количество питейных заведений, там же сокращают количество часов продажи алкоголя».
«Но, я понимаю, после этой прелестной сцены, которую мы наблюдали, - сказала я, – ограничения относятся и к пиву, хотя Граф Витте вообще-то рекомендовал трезвенникам пиво, как альтернативу алкоголю».
«Разве это возможно?» - воскликнул мой собеседник. - «Что он хотел этим добиться? Каждый человек знает прекрасно, что это всего лишь вопрос градуса. Субстанция остаётся той же. Когда вы начинаете с пива, вы постепенно доходите до джина. Это известно везде и я повторю, каждому. Среди прочих предостережений, которые очень полезны, хотя они могут на первый взгляд показаться тривиальными, есть такое. Когда продажа алкоголя не отменена, а лишь сокращена, джин никогда не продаётся в мелких бутылках, которые можно нести в кармане. Алкоголь продаётся только в больших бутылях, которые стоят очень дорого для бедного человека и они слишком громоздки. Он вынужден идти в другое место или другой город – что не является дешёвым путём получить то, что он хочет. Что касается частной продажи – об этом вопрос не стоит, так как это будет немедленно обличено трезвенниками-соседями, и наказуемо по закону».
«Какую роль играет правительство во всех этих реформах?» - спросила я.
«Никакой, - он ответил, – никакой вообще, кроме того, что оно должно искать доходы из других источников и не бояться недовольства мытарей».
В этот момент я вспомнила о своей поездке в Петроград, и, поблагодарив своего услужливого информатора, поспешно побежала к поезду.
Страшное зло, причинённое России пьянством, было повсеместно распространённым и осуждалось обществом, сколько я себя помню. Насколько это хорошо известно – половина осуждённых совершили преступления под влиянием этого ужасного порока. Это - факт, который, вероятно, в равной степени относится и к другим странам, включая Англию.
Некоторые официальные лица, в том числе мой сын – я рада сказать – использовали все возможности, чтобы разъяснить крестьянству об опасности зла от алкогольного напитка.
Когда великая реформа Земского Начальника была введена, Александр Новиков обратился к крестьянам своего поместья с такой речью:
«Я приехал к вам, чтобы познакомиться с вами и объяснить, что имелось в виду в новой реформе, проведённой по воле Его Величества, и об изменениях, которые эта реформа принесёт в вашу жизнь. Позвольте мне прочитать вам Императорский манифест, адресованный Сенату».
(Затем следовало чтение указа вслух посреди глубокой и внимательной тишины).
«Итак, вы сами видите, что предмет реформы – это желание Императора отменить некоторые прежние условия в вашей жизни, для того, чтобы способствовать вашему благополучию. Урожай прошлого года был средним. В этом году ещё хуже: наши поля почти голые, и люди уже напуганы голодом. Возможно ли, чтобы во время нескольких лет хорошего урожая вы не позаботились бы о годе плохого урожая? Это и прочие подобные непродуманности с вашей стороны показали Императору «необходимость предоставления вам помощи на основании – как сказано в указе – предоставления помощи, которая вам доступна». Эта помощь, которая имеет значительную силу, доступна вам по двум причинам: близка по местному расстоянию и благодаря доверию, которое земский начальник надеется у вас пробудить. Прежде, любая жалоба на волостное управление передавалась в уездный суд, поэтому суд мог сформировать свой приговор на основании написанных документов, и права, следовательно, были не достаточно защищены. Другие случаи нуждались в пересмотре дел вышестоящими властями. Отныне со всеми вашими делами, которые не могут разрешить волостные судьи, вы сможете обращаться к вашему земскому начальнику, который живёт вблизи вас. Но кроме местной близости есть еще и близость доверия, которую я надеюсь заслужить у вас. Помните, что я всегда готов выслушать вас, когда вам нужно, в любое время дня, либо у меня дома, либо в вашей деревне. Я молю вас приходить ко мне не только с вашими жалобами, но и за советом или рекомендацией. Я всегда буду рад помочь вам всем тем, что только есть в моей власти.
Позвольте мне теперь сказать вам о том, что я ожидаю от вас. Я начну с ваших собраний. Вы должны признать, что большие проблемы имели место на этих сходках. Не часто ли они сопровождались выпивкой? Какое количество земли и собственности было обменено на водку! Теперь я издал строгий приказ – который и повторю для вас сейчас - что ни малейшего клочка земли не должно быть использовано в корыстных целях, без разрешения волостных судей и моей санкции. Вы должны хорошо помнить, что волостные сходки – не компанейские встречи друзей, а распорядительные собрания, где у вас есть серьёзные обязанности, возложенные на вас. Всегда ли вы рассматривали ваши обязанности в лучшем свете, где не было бы места ни пьянству на ваших сходках, ни жалоб от волостных судей о нехватке количества членов семей, необходимых для легальной сходки.
Я должен указать на то, что ожидается от вас в вашей личной жизни. Первое – это ваша обязанность перед Богом. Это не моя задача – разбираться в том, что происходит в ваших душах. Это обязанность ваших духовных отцов – ваших исповедников. Но помните, что я буду строго наказывать любое непристойное поведение в церкви или во время службы. Как часто я видел пьянство на ваших свадебных гуляниях – людей, идущих в церковь под влиянием алкоголя. То же самое происходит на Пасху и во время других праздников. Я призываю ваших духовных отцов помочь мне в вашем перевоспитании, и я буду очень рад помочь им, насколько закон мне позволяет, если моя власть будет им необходима для поддержки.
Теперь я упомяну про ваши обязанности перед Государем. Вы умоляете его помочь вам во время неурожая. Что вы дадите ему взамен? Чем вы отплатите ему? Только помощью нам в исполнении его указов, честно повинуясь законам и его управленческому аппарату. До сих пор вы принимали ваших деревенских старост почти за своих слуг, хотя их святой долг не потакать вашим слабостям, а наставлять вас на правильный путь.
Давайте теперь поговорим о ваших семейных обязанностях. Незаметно вошло в привычку для молодежи посещать сходки со своими громкими и пустыми разговорами, в то время как главы семей, которые уполномочены выразить своё мнение, как это было в старые времена, сократили своё посещение. Обращаясь к старшине на волостных сходках, мы говорим «староста», хотя вокруг видна одна молодежь. Вы должны признаться, что хотя пожилые люди менее грамотны, чем вы, в чтении и прописи, но, несмотря на это, у них больше опыта, и они серьёзно относятся к своим обязанностям.
Что же касается вашей личной жизни, то я должен привлечь ваше внимание к вашим двум недостаткам, на которые вам не было достаточно указано до сих пор. Первый ваш недостаток - отсутствие уважения к родителям, которое я не потерплю, потому что, как же человек может ожидать какого либо уважения к себе, если он не уважает своих собственных родителей?
Вторая вина – это пьянство. Сколько семей было ввергнуто в нищету, сколько преступлений совершено через алкоголь? Ни я, ни ваши волостные судьи не имеют право проникнуть в ваши дома и запретить вам пьянствовать. Мы можем только призывать и умолять вас бросить эту привычку. Но запомните хорошенько: приходить на деревенскую сходку или в суд в состоянии опьянения запрещено по закону, и за это вы будете строго наказаны.
Скоро состоятся новые выборы волостных судей и эта новая администрация подвластна контролю земского начальника. Я часто слышал разговоры: «Он теперь счастливчик. Он может пить сколько угодно, так как он теперь судья». Что касается меня, то я с уверенностью ожидаю, что в новой администрации не будет места ни пьянству, ни взяточничеству. Ваши новые судьи должны поклясться на Библии. Это ваша обязанность – выбрать людей, которые осознают важность такой клятвы. Титул волостного судьи должен диктовать уважение, которым любой может гордиться. Я надеюсь, что мы будем жить вместе в согласии, и вы мне поможете в решении этой трудной задачи. Давайте теперь поблагодарим Бога за то, что он даровал нам Императора, который с нетерпеньем стремится нам помочь и содействовать нашему благополучию. Давайте так же помолимся Господу, чтобы он просветил и направил нас в наших выборах, которые мы собираемся предпринять».
Благодарный молебен следовал за речью г-на Новикова, затем выборы волостных судей, и собрание крестьян, проведённые серьёзно и вдумчиво, представили впечатляющую сцену.
Было приятно наблюдать, с каким повышенным интересом крестьяне следовали словам о трезвом совете.
Несколько лет назад, не могу точно сказать, когда и где, я решила описать мой собственный опыт, связанный с этим жизненно важным вопросом. Я так хорошо запомнила в деталях факты, о которых я тогда говорила, что мне захотелось повторить их даже сейчас.
Однажды вечером я ехала от станции Царское Село в мой отель в Петрограде, расположенный недалеко от станции. И хотя стоял летний сезон, погода напоминала, скорее октябрь или ноябрь. Было холодно, дождливо и ветрено. В такой ситуации любой, естественно, начитает мечтать о личном комфорте, теплой комнате и горячей чашке чая. Человек становится прозаичным. Мне казалось, что поездке не будет конца. Внезапно я услышала голос:
«Мадам, - обратился ко мне молодой извозчик, – Вы – русская?»
«Да, – ответила я, – слава Богу, я – русская!»
Через несколько минут я снова услышала тот самый голос:
«Мадам, а Вы – православная?»
Я, естественно, ответила снова:
«Да, слава Богу, я – православная!»
Но мой извозчик, казалось, был любопытен:
« А часто ли Вы видите Царя?» - спросил парень.
«Нет, к сожалению, очень редко» - ответила я.
Я была так озадачена причиной этих вопросов, что я оставила на несколько минут свою мечту о горячей чашке чая, и взяла диалог в свои руки: «Но скажите мне, почему Вы хотите узнать обо всём этом?»
«Ну, я подумал, что может я смогу Вас упросить о ходатайстве за меня перед Его Величеством. Дело в том, что я воспитывался в школе трезвенников г-на Сергея Рачинского, благослови его Бог за то, что он сделал для нас, детей».
И молодой человек стал рассказывать о том, как вырастая, он должен был помогать своим родителям, которые натерпелись больших лишений из-за неурожая. Он оставил деревню и приехал в Петроград, чтобы заработать немного денег. Естественно, он был вынужден купить хорошую лошадь, приличную повозку и качественную одежду – власти очень щепетильны в отношении внешнего вида извозчиков в городе. Необходимость возместить все эти расходы, и вынуждала его работать так много, как только возможно себе представить. Приходилось работать целый день до позднего вечера.
«А когда наступает ночь, - продолжал он, – человек может умереть от голода: нигде невозможно достать корки хлеба. Все булочные, чайные, колбасные магазины и столовые всякого рода закрываются ровно в 8 часов вечера. Только общественные бары открыты всю ночь, но и там нельзя купить никакой еды. Вы должны признать, что ни один человек не может прожить без еды» - мудро заключил мой извозчик.
Выразив мои согласия, я замолчала, и вскоре мы прибыли в отель. Но с этого дня неприхотливый разговор моего молодого извозчика остался в моей памяти. Более того, в результате этого произошло одно странное обстоятельство. Г-н Сергей Рачинский был одним из моих лучших друзей. Теперь я встретила одного из его учеников, которые преданны ему и его учению, и более того – все они трезвенники.
Приятно видеть, как хорошая работа приносит положительный результат и осознавать, что все наши усилия не напрасны. Конечно, мы никогда не должны колебаться в выполнении своего долга, только потому, что иногда это приводит к разочарованию. Я тоже работала со всей своей отдачей в том же направлении, что и Рачинский, но чем больше я делала это, тем больше я осознавала своё бессилие в борьбе против зла такой величины. Мне становилось ясно, что некоторые меры, чтобы они были приняты всей Россией, могут быть осуществлены только в случае провозглашения их высшей властью в стране. «Если бы только Царь пришёл к нам на помощь!» – было моей постоянной мыслью. Не было ли освобождение сорока восьми миллионов крепостных достаточным примером, чтобы оправдать эту надежду? И всё же своим скромным путём я продолжала делать всё возможное в любом случае, ради своей совести.
Так, когда я, бывало, посещала наше село - Ново-Александровку, я иногда приглашала крестьян на чаепитие со мной. Я признаюсь, они всегда принимали с радостью мои приглашения, хотя они знали, что я была нетерпимой трезвенницей и ненавидела их любимую водку. Так они выпивали с видимым удовольствием одну кружку за другой моего чая и немного сахара. Я использовала эти неформальные встречи, чтобы объяснить им ужасы последствий от интоксикации спиртными напитками. Однажды я спросила одного из моих гостей: «Сколько рублей в год вы тратите на выпивку? Скажите мне откровенно». Они все, казалось, очень смутились от такого вопроса, но один из них печально ответил: «Ну, я думаю, не меньше пятидесяти рублей в год».
«Разве это не грех? - воскликнула я. – Не великий грех? Мы, в нашей Тамбовской губернии, как вы знаете, можем купить на такие деньги корову, и этим обеспечим пищей наших девчонок и мальчишек, и они не будут больше бегать вокруг и выпрашивать еду».
«Это может так и есть» - согласился мой гость, и, замолчав, продолжал пить чай. Наблюдая за моим бедным народом, я иногда спрашивала их: «Нравится ли им чай?» И всегда получала один и тот же ответ: «Конечно, мы все любим чай, но это слишком дорого для нас. Разумеется, наши начальники могут этим наслаждаться, а мы – простые люди с пустыми карманами, и водка нам легкодоступна, стоит дёшево и её везде полно».
«Да, - думала я про себя, – Граф Витте не скорчился от искушения бедных людей везде и всюду. Он ввёл эту дьявольскую привычку между ними – покупать алкоголь в маленьких бутылках по доступной низкой цене. Так любой нищий может купить одну из таких бутылок и положить в карман». Этот алкогольный вопрос заставлял меня иногда чувствовать себя ужасно. «Конечно, говорила я себе, что же может быть сделано? Зло, сделанное деморализующей мерой Витте, хорошо известно в Германии. Как только они оккупировали польские провинции России, их первым шагом было не только открытие закрытых алкогольных магазинов, но и увеличение их количества. Хочется верить, что это зло, как и сама оккупация, всего лишь временно. Если какой-нибудь доброжелательный человек сделает алкоголь очень дорогим, а чай дешёвым и доступным – моя мечта сбудется. Но сказки редки. Хотя, возможно, существуют способы, с помощью которых результат может быть достигнут.
Если бы пошлина за импортный чай была бы значительно снижена, так же и на сахар, огромный шаг был бы проделан на пути к трезвости. Люди, равнодушные к моральному состоянию России, уверяют меня, что это скажется большой потерей дохода для нашего государства. Они, возможно, правы, но я предполагаю, что любая временная потеря дохода будет вскоре восполнена увеличившимся спросом на чай и сахар, которые несомненно будут огромны, учитывая, что оба продукта так важны для наших людей. Хотя меньше сомнений могло бы быть о моральном преимуществе. Умеренность, по общему согласию, очень важна и имеет огромный положительный эффект.
Тем, кто хочет проверить это на себе и изучить этот вопрос досконально, следует побывать особенно в Плоцке – нашей польской провинции – и посетить там наших старых католиков, называющихся «Мариавитами» и их епископов. Не всем известно, что с тех пор, как это благородное движение зародилось в 1871 году (когда была провозглашена непогрешимость Попа), 200 000 человек стали Мариавитами, благодаря усилиям и примеру их епископов и священников, и что вся конгрегация состоит из абсолютных трезвенников. Лидирующая и любопытная характеристика прихода Епископа Ковальского в том, что они все – абсолютные трезвенники – материально очень бедные, но богатые верой и энергией. Каждый из них с радостью приносит в церковь свой трудно заработанный вклад, и в результате община хорошо обеспечена церквями, школами, семинариями и т.д.
Попытайтесь понять на этом примере, чего могут добиться добровольные усилия, личные пожертвования и трезвость. С тех пор, как были написаны эти строки, Бог пожалел нас и, объявив войну, наш благородный и мужественный Император пришёл к нам на помощь, приказав закрыть водочные бары и установив полный запрет на алкоголь. Изо всех сообщений видно, что эта мера, какой бы радикальной она ни была, не вызвала недовольства, а наоборот, только благословения всей страны. Любопытный факт этого мудрого законодательства можно проследить во многих частях России: сельские банки никогда не имели лучших фондов, чем теперь, в то время как преступность уменьшилась и семейная жизнь процветает.
Реформы в России, даже такой огромной величины, иногда проводятся с удивительной скоростью.
Так, множеству людей, даже в Англии, хорошо известно, что освобождение сорока восьми миллионов крепостных – половина из которых внезапно стали собственниками – было введено на самом деле (19 февраля 1862 г.) после двух лет работы над этим проектом.
Ликвидация деревенской коммуны (во многом напоминающая индийскую коммунальную систему) была проведена за более короткий срок. Она действовала хорошо, как мне сказали, до освобождения, но прекратила своё существование после великой Реформы.
Полный запрет на алкоголь был осуществлён за два дня по всей России, по приказу Императора, и в данный момент, несмотря на войну и наши изумляющие расходы на оборону, к которой Россия никогда себя и не думала готовить, наш министр общественного образования - граф Игнатьев, разрабатывает ещё одну гигантскую реформу – осуществление которой докажет, что он настоящий сын своего знаменитого отца. Граф Николай Игнатьев (отец) – наш прежний посол Турции и позже министр внутренних дел, был хорошо известен в мире своими грандиозными планами и идеями.
В данный момент, когда я пишу это (август 1916 года), есть намерение ввести на всей территории нашей огромной страны обязательное среднее образование и десять дополнительных университетов. И мы, русские, твёрдо верим в реализацию мер таких гигантских пропорций, когда они крайне необходимы нашему народу.
У нас то, что кажется почти невероятным, становится реальным, когда направляется единой сконцентрированной и разумной властью.
Перевод Марины Жиляевой
Редактор Татьяна Данилова (Мартынова)
2012 г.