А. И. Новиков

Наши братья

1. Христиане и евреи

Часто теперь приходится слышать, что смута на Руси идёт, главным образом, от «жидов». Как что случится для России недоброе, так сейчас же вина за это валится на «жидов». Даже то, что Япония нас победила, и то, оказывается «жиды» виноваты. И японцам-то они денег давали и теперь дают на смуту рабочих и студентам. Подлинно – на бедного Макара все шишки валятся.

Приходится также слышать, что в разных городах и местечках избивали «жидов» до смерти, причиняя им самые невероятные страдания, жгли и разоряли их дома и имущество. Кто же производил эти погромы и во имя чего? Говорят, что производили их русские православные люди во имя Христа, царя и отечества. Забастовка ли случается, народ ли где с голоду поднимается против богачей, которые этот самый народ разоряют, сейчас начинают говорить, что будет погром «жидов». Русский простой народ и не надумал бы сам начать такие безобразия, но его ловко распущенными слухами подготавливают к насилиям. Он верит и идёт, думая, что делает хорошее дело.

Что это за «жиды» за такие?

«Жиды» - это тот самый еврейский народ, в среде которого родился Христос. Дева Мария была еврейка, все апостолы были евреи. И прежде Авраам, Моисей, Давид, написавший псалтырь, были евреи или, как их теперь ругают, «жиды». Вера их вся основана на законе Моисеевом: и те десять заповедей, про которых нас учат в школах, что они даны Моисею самим Богом, служат основанием не только нашей христианской веры, но и веры еврейской. Христос сказал, что он не пришёл разрушать закон Моисеев, т.е. закон еврейский, а исполнить его. Впрочем, и христианская церковь признает закон Моисея. Библия, то есть еврейская священная книга, и христианами считается священной книгой. Правда, евреи не признали Христа, как признали его христиане. Они ждут ещё пришествия Моисея, но всё же эти две веры ближе всех друг к другу. Апостол Павел, который считается самым ученым и глубоким проповедником христиан, называет евреев, уже после распятия Христа, «народом, избранным Богом». И недавно, когда был учинён страшный погром евреев в Кишинёве, православный архиерей Антоний, порицая погром, напомнил и подтвердил эти слова Апостола Павла.

Но, говорят нам, евреи распяли Христа. Они у креста его кричали: «кровь его на нас и на детях наших». Вот будто почему весь народ еврейский проклят. Прежде всего надо себя спросить, отвечают ли потомки за грехи родителей? Неужели сын должен быть в ответе за преступление отца, как бы не велик был его грех? Всякий человек скажет, что отца, коли сделал дурно – судите, а сын, конечно, не виноват. Со времени смерти Христа прошло около тысячи девятисот лет, т.е. сменилось около восьмидесяти поколений. И все-таки им надо отвечать за распявших? Самый жестокий изувер этого не скажет. Да и в самом деле, в распятии то виноват ли еврейский народ? Кто распял Христа? Пилат, который не был евреем, велел его распять по требованию еврейского духовенства. Пилат был римский правитель, по-нашему генерал-губернатор. А духовенство еврейское, как и везде духовенство, и наше в том числе, любит деньги: оно алчно и дерёт, что может, с народа. Когда Христос явился и за ним пошёл народ, то еврейские духовные испугались нового учителя, что он отобьёт от них народ. Поэтому они подкинули Иуду и собрали толпу, которую тоже, быть может, подкинули, чтобы она требовала смерти Христа. А начальство всегда ладит с духовенством, потому что они вместе грабят народ. Поэтому нетрудно было и фарисеям, т. е. еврейским духовным, уговорить Пилата исполнить их волю. И Христос был распят. При чём же тут народ еврейский? А если несколько человек, вероятно, те же попы, кричали: «кровь его на нас и на детях наших!» то значит ли это, что эти пустые слова действительно на веки вечные должны лечь проклятьем на весь народ? Да и говорили-то они это, чтобы подбодрить римских солдат, которым совестно было распинать невинного.

Но, как-никак, евреи не приняли христианства и после. Этим они как бы одобрили убийство Христа. Это неверно. Можно не менять своей веры и одобрять убийства человека, проповедующего другую религию. А главное, можно ли винить человека в том, что он верует так или иначе? Ведь веруют люди не по заказу. Евреи переносят невероятные страдания за свою веру и всё-таки держатся её. Можно ли их за это винить? Скверен тот человек, который свою веру меняет на другую из-за выгоды. А за то, что человек открыто исповедует ту веру, которую по своей совести считают лучшей, его винить ни в каком случае нельзя, а можно только уважать.

Всякое преступление возможно. И если почему-либо находятся негодяи, которые убивают и грабят евреев, то это понятно. Дурные люди всегда найдутся. Но что такие ужасы делаются во имя Христа, это уже прямо доказывает, что громилы введены в обман. Христос говорил, что надо возлюбить ближнего, как самого себя. Что такое ближний? Ближний это всякий человек, не только свой русский, православный, но и всякий другой, к какой бы вере и к какому бы народу ни принадлежал. Так учат нас даже в наших школах. Даже Христос говорил: любите врагов ваших, благословляйте ненавидящих вас. А тут люди во имя того же Христа идут избивать людей за то только, что они евреи и веруют по своему. В евангелии сказано, что Христос молился за своих мучителей: «не ведают бо, что творят». А те, кто громит евреев за Христа, или скорее те, кто их ведёт на это дурное дело, не хотят, значит, исполнить предсмертное желание Христа? Они не прощают не только убийц его, но и потомков убийц в восьмидесятом колене! Да не убийц, а всего народа, который и не знал, вероятно, что Христа казнят. Мало ли теперь кого у нас казнят: разве отвечает за эти казни весь русский народ?

Выходит, что громилы во имя Христа идут против воли Христа. Ясно, что идут они только вследствие своей темноты. И про них надо сказать, что они не ведают, что творят. Откуда же берётся эта злоба у русских простых людей против евреев? Ведь русский человек сам по себе добрый и еврею часто готов помочь в нужде. А тут он делается зверем, даже хуже зверя! Очевидно, что его на это кто-то толкает и, пользуясь его невежеством и темнотой, направляет на евреев. Кто и зачем это делает, мы увидим дальше.

2. Черта осёдлости

В старину, до Ивана Грозного, евреи могли приезжать в Россию, как хотели. Они имели право торговать, исповедовать свою веру, словом, никаким стеснениям не подвергались. Но коренных жителей-евреев в России тогда не было. Да и вся Россия-то была тогда маленькая: всего несколько теперешних губерний вокруг Москвы. Но вот она стала разрастаться, в особенности при Иване Грозном. Он стал завоёвывать всё больше и больше чужих земель. Когда он завоевал Полоцк, его спросили, что сделать с евреями, которые там живут? Царь так ответил: «кто из них крестится, пускай живет. А кто не хочет, того в реке потопить!» Такая речь не удивительна в устах жестокого царя, который убил сына, убил митрополита Филиппа, заточил несколько жён своих и замучил множество людей. С этого времени и началось гонение на евреев. Главными противниками евреев были духовные. Духовенство наше никогда не умело проповедовать и распространять христианскую веру словами. Оно всегда старалось заставить силой людей переходить в православие. Иметь больше православных прихожан выгодно для духовенства: доходу больше. Вот они уговаривали царей и начальство добиваться этого силой. И вот целые столетия вырабатываются законы, так или иначе ограничивающие права евреев. Мало-помалу мы завоевали Литву, Малороссию, Польшу, все страны, где живет много евреев. И везде мы их стали лишать тех прав, которые они прежде имели.

Главным стеснением для евреев было учреждение так называемой черты осёдлости. Всякие русские граждане, будь они поляки, грузины, татары, могут жить в России кто где хочет, переезжать из губернии в губернию, как и все коренные русские люди. А для евреев учреждена была черта осёдлости, т. е. им были назначены для жительства всего-навсего пятнадцать губерний и царство Польское. Это было сделано при Екатерине Великой. В этой черте они могли жить, а в остальной России они жить права не имели. Но евреи размножались, и им стало тесно в этой черте. Прежде их было два миллиона, а теперь стало шесть миллионов.

Александр II хотел было уничтожить черту осёдлости, но, как всегда у нас бывает, не решился сразу отменить безобразный закон, а захотел ввести право повсеместного жительства для евреев постепенно. Поэтому он не всем разрешил проживание где угодно, а лишь некоторым из них. Он позволил жить повсеместно лишь евреям, получившим высшее образование, докторам, адвокатам, инженерам; затем богатым купцам, платящим первую гильдию с их приказчиками и, наконец, ремесленникам, при условии, чтобы они занимались своим ремеслом. Словом, получали право жить повсюду лишь люди образованные, богатые или умеющие заниматься мастерством. Беднота же вся из черты не могла выйти.

На этом милости евреям и кончились. За последние же 20 лет черта осёдлости не только увеличена, но уменьшена. Так, евреям запрещено жить в Ростове на Дону, в Таганроге, в Ялте, где прежде жить могли. Но и это не всё. В 1882 году, вскоре после смерти Александра II , вышел ужасный для евреев закон: им даже в черте осёдлости запретили селиться иначе, как в городах и местечках. В деревнях селиться не смей. Понятно, что это имело для евреев самые ужасные последствия. Они так стеснились в городах, что буквально умирают от нищеты и голода. Не надо судить о евреях, живущих в черте осёдлости, по тем, которых мы видим в Петербурге или в Саратове. Здесь живут люди более состоятельные, живут на просторе; а там прямо удивительно, как люди могут ещё существовать. На что бедно живут наши рабочие и крестьяне: но вообразите, что люди голодают и притом ещё выехать не могут из своей проклятой черты, и получится ещё более ужасная картина. Если еврей, не имеющий права жительства вне черты осёдлости, имеет получить наследство вне черты или хочет в суд начать дело, может выхлопотать себе право прожить, где ему нужно, но не более, как на два месяца.

Эта черта осёдлости для евреев внутри того государства, коего они числятся гражданами, эта черта осёдлости единственный пример во всём свете. Есть государства, которые не пускают к себе жителей из другого государства, например, Америка не пускает к себе китайцев, но чтобы в клетке держали своих собственных граждан, на такую жестокость не способно самое непросвещённое государство. В тюрьме держат преступников, а еврей у нас лишается права жить, где хочет, с самого рождения, не совершив никакого преступления, лишь за то, что родился от своих родителей. Разве он в этом виноват? И не забудьте, что в нашем отечестве таких преступников от рождения шесть миллионов. Нет, не бить нам нужно евреев, а заступиться за них во имя самой простой справедливости. Язычники того не делают со своими подданными, а тут истязают невинных людей во имя Христа! Но черта осёдлости, как мы увидим дальше, далеко не единственное притеснение, которому подвергается этот несчастный народ!

3. Права евреев по службе

Все у нас могут поступать на государственную службу: и татары, и армяне, и немцы. Были из них и генералы и министры, несмотря на веру и народность. Только еврею служить на государственной службе нельзя, даже на самой маленькой должности. Исключение было сделано лишь для военных врачей. И не потому, конечно, евреям было позволено служить военными врачами, что их пожалели… нет, но врачей не хватало. И то еврей, поступивший в военные врачи, будь хоть семи пядей во лбу, так младшим врачом и останется, хоть век служи…

На что, казалось бы, наука не должна знать народности. А между тем быть профессором в университете еврей, как бы он учён ни был, не может. Поэтому сколько знаменитых учёных ушло за границу, где их с радостью берут за их науку, хотя они вовсе из чужого государства приехали! А у нас учат в университетах часто бездарность, лишь бы он евреем не был.

В городских думах и земствах люди выбираются в гласные от населения, глядя по их имуществу. При чём бы тут, казалось, религия? Ни при чём. Так прежде и было. И в думе и в земстве еврей мог быть гласным. Но это право евреев сначала было ограничено тем, что из евреев не могло быть гласных более одной третьей части всех. Но и это показалось много. И вот в 1892 году вышел закон, что гласных от евреев не может быть более определённого министром числа, но, во всяком случае, не более десятой части всех гласных. Обыкновенно их два-три. Да и тех не выбирают, как остальных, а назначает губернатор по своему усмотрению, конечно, из своих прихвостней. И вот часто получается такое явление: город сплошь еврейский, а в думе одни христиане сидят и распоряжаются… а евреи плати.

Прежде служили евреи по земству или в городе врачами, архитекторами и вообще на разных должностях. Но так как губернатор имеет право кого угодно из служащих утверждать и не утверждать без объяснения причин, как ему заблагорассудится, то когда начались самые сильные гонения на евреев, то некоторые губернаторы стали совсем их не утверждать. Иногда население по целым месяцам, а то и годам остаётся без врача, лишь бы не утверждать еврея.

Но где наше законодательство является наиболее возмутительным, это в его отношениях к евреям, состоящим на военной службе. Есть общее правило без исключения: еврей офицером быть не может. Как он ни отличайся своими способностями, как ни будь храбр, хоть четыре Георгия заслужи на войне, а офицером еврею не быть. Если еврей университет кончил, вольноопределяющимся был, к офицерскому экзамену его всё-таки не допустят. В морской же службе, в жандармах, в пограничной страже еврея и в солдаты не берут.

Вследствие плохой жизни и голоданья евреи слабосильны и часто в военную службу не годятся. Поэтому для них сочли возможным изменить самый закон о воинской повинности. Казалось бы, различия тут быть не может. Между тем, чтобы пополнить число негодных, установили особую приёмку евреев. Если еврей не годен по слабости или по болезни, то его заменяют другим евреем же, хотя бы льготным, а не рядовым христианином. Да и то евреев назначают к приёмке больше, чем следовало по числу их, объясняя это тем, что их духовные нарочно не записывают их в метрики, чтобы они не шли на военную службу. Под этим предлогом и накидывают евреев сверх числа. Служба евреев по всему этому невыносима. К тому же они подвергаются страшным оскорблениям со стороны грубых офицеров, да и товарищей-солдат. Некоторые уклоняются от военной службы. Таких, конечно, заменяют евреями же, да ещё штрафуют семью его на 300 рублей. А если кто такого уклоняющегося от военной службы еврея поймает, то награда ему выдаётся в 30 рублей. За вора или убийцу того не полагается.

Но правительству в его слепом и злобном гонении на евреев мало того, что они не могут быть офицерами и чиновниками и служить по земству, оно и в частной-то их деятельности старается, где может, стеснить. Так, евреям запрещено быть адвокатами. Кончать университет по юридическому факультету и там получить право жительства еврей может, но применить к делу свои знания ему не дано. Для еврея, если он хочет сделаться адвокатом, нужно получить разрешение двух министров. За пятнадцать лет такого разрешения никому дано не было. Только последние два года стали делать исключения. Вот как мешает правительство евреям зарабатывать себе кусок хлеба.

4. Право на образование

Евреи прежде имели право давать своим детям образование во всех учебных заведениях наравне с христианами. Но евреи сами неохотно отдавали своих детей в русские школы. Они, по-видимому, боялись, что их там будут насильственно совращать в христианство. Поэтому царь Николай Павлович – на что уж был суровый царь! - приказал для еврейских детей устраивать особые школы, потому что считал, что рознь между христианством и евреями лучше всего можно сгладить образованием. Он думал, что евреи переродятся и будут лучше жить, если будут больше учиться. Как видите, всё-таки и о них была забота. Мало-помалу евреи стали больше и больше иметь склонность к образованию и стали больше и больше посылать своих детей в школы. Так вот в 1886 году прямо по каким-то чисто злобным побуждениям ненависти правительство наше издало закон, что министерство народного просвещения имеет право ограничивать по своему усмотрению число евреев, поступающих в учебные заведения. Министр этим своим правом воспользовался и стал назначать, сколько евреев можно принимать в гимназии и университеты. И назначал он для черты осёдлости десять процентов (один еврей на десять не евреев), для остальной России пять процентов (один еврей на двадцать не евреев), а для столиц три процента (один на тридцать три).

Объясняли это тем, что если сравнить число русских и евреев, то казна расходует сравнительно больше средств на евреев, чем на русских. Но это неверно, ибо расчёт производили по каждому учебному округу отдельно. Есть учебные заведения, где евреев вовсе нет. И послали бы туда детей своих евреи и из черты осёдлости, но права жительства не имеют и дети, если родители его лишены. Если принять во внимание эти гимназии, где евреев вовсе нет или почти нет, то окажется, что теперь, при процентном отношении, евреев гимназистов меньше, чем следовало бы сообразно с числом всех евреев.

Если на минуту даже предположить, что лучше дать образование плохо учащемуся русскому, чем хорошо учащемуся еврею, можно бы ещё примириться с отказом евреям или другим инородцам в поступлении в школу тогда, когда школа переполнена русскими. Но бывают такие случаи: город чисто еврейский. В класс поступает пятнадцать русских – больше не имеется – а евреев могут по закону принять всего двух. И комнаты классные пустые. При чём же тут казна? Ведь ничего бы не стоило принять целых двадцать –тридцать евреев. Так нет же: ни себе, ни людям. Ясно, что никаких тут побуждений, кроме тупой ненависти нет. И так у нас управляют народом.

Получается часто, что желающих поступить в гимназию чуть не сотня, а вакансий пять. И вот несчастные детишки сами знают, как трудно будет попасть, знают, что у многих будет по всем предметам пять и что нужно особые отличия, чтобы поступить… и с малолетства стараются, надрываются друг перед другом. Между собой у еврейских детей развивается вражда. А с какой завистью, с какой злобой смотрит непринятый, несмотря на все старания, еврейчик на русского, которого принимают за то лишь, что он русский, хотя бы он еле сдал экзамен.

Но и весь гимназический курс еврею надо особенно стараться. Мало ему поступить с величайшим трудом, мало стараться всё время, но надо ещё кончить с золотою медалью.

Ну, не поступил мальчик в гимназию, не пойдёт по учёной дороге, хоть в ремесленники пойдёт. Но если он поступил, несмотря на все препятствия, то дайте ему, по крайней мере, дойти до конца без задержки. Нет! гимназию кончай, а попадёшь ли ты в университет – это ещё вопрос. Там опять процентное отношение. Там опять принимают лучших. А так как евреи все хороши поневоле – редкий кончает без медали – то часто принимаются лишь окончившие гимназию с золотыми медалями, а с серебряными не попадают в высшие учебные заведения. И рыщет такой несчастный опять год, два, три по разным университетам, пока пристроится.

Спрашивается: может ли молодой человек после всех этих мытарств – не забудьте, он всё время живет впроголодь – любить Россию, когда ему отечество не мать, а хуже лютой мачехи? И кончит он университет, а на службу все-таки не поступит и куска хлеба всё-таки не заработает! И, несмотря на это, весь еврейский народ мечтает лишь об одном: дать детям образование! И вот кого русские люди громят во имя Христа! Но нет, это не русские люди, это русская полиция!

5. Имущественные права евреев

Мало было русским чиновникам посадить евреев в клетку черты осёдлости; мало было лишить их всяких прав по службе государственной и земской; мало было нанести им большой удар в самое сердце, закрыв для детей их двери учебных заведений. Надо было сверх всего этого и прямо ударить их по карману. Для этого придумано много различных специально «еврейских» законов.

Прежде всего, упомянем особое еврейское обложение: так называемое «коробочный» и «свечной» сборы. Верующие евреи не станут есть нашего мяса. По их закону они могут есть мясо животных, зарезанных только особыми еврейскими резниками. Они говорят, что в нашем мясе иногда остаётся кровь животных. Поэтому у них особый способ их резать так, чтобы кровь вытекла вся до последней капли. Большинство простых евреев ни за что не съедят куска другого мяса. Так вот это мясо евреями обложено. Делается это так: в каждом городе или местечке евреи сдают особым мясникам – специалистам всю торговлю мясом по цене, которая выясняется на торгах. Понятно, что резники эти страшно наживаются, так как никто кроме них не имеет право торговать мясом. И выходит, что мясо еврейское гораздо дороже обыкновенного. Собранные таким путём общиной деньги называются коробочным сбором.

Свечной сбор еще любопытнее. Евреи празднуют, как известно, субботу: и вот благочестивые еврейки по субботам должны по их закону зажигать свечи. Евреи обложили эти свечи тоже особым «свечным» сбором.

В общем коробочного и свечного сборов собирается ежегодно очень много: в больших городах десятками тысяч. Завели эти сборы сами евреи, чтобы удовлетворять своим нуждам: открывать еврейские школы, больницы, помогать своим бедным и т. д., словом, на свою еврейскую благотворительность.

Но начальство нашло, что этими чисто еврейскими деньгами евреям нельзя самим распоряжаться. И вот под личиной справедливости и большей сохранности еврейских капиталов устроены были из чиновников, правда, при участии евреев, особые комитеты под руководством губернатора или его ближайших помощников. Эти комитеты и стали распоряжаться еврейскими капиталами. Но еврей при губернаторе или его чиновнике пикнуть не смеет (с ними, как мы увидим дальше, расправа бывает короткая). Ясно, что чиновники и стали распоряжаться деньгами, как хотят. Редкое дело делается справедливо, и деньги расходуются действительно на помощь еврейской бедноте. Так, сплошь да рядом деньги расходуются на предметы, для евреев вовсе ненужные. Например, известно, что еврейская беднота живёт на окраинах городов, неустроенных, грязных. А лучшие улицы заняты богатыми русскими, поляками и чиновниками. Вздумает губернатор вымостить получше такую хорошую улицу и назначает на это суммы из коробочного и свечного сборов. А евреи продолжают жить в невероятной грязи, без школ, без больниц, без помощи. Ведь это чистый грабёж! Не правда ли?

А то из этих же еврейских денег без стыда назначаются пособия, и весьма крупные, тем же чиновникам за то будто бы, что они занимаются этим делом. Иногда же деньги просто разворовываются.

Теперь перейдём к правам евреев по землевладению и торговле. Прежде, даже при царе Николае Первом, правительство старалось, чтобы евреи осели на землю и занялись хозяйством. Поэтому им позволено было покупать имения. Но мы уже видели, что в 1882 году им почему-то даже в черте осёдлости было запрещено селиться по деревням. Одновременно с этим и закон, позволивший евреям покупать земли, стал понемногу сокращаться. В том же 1882 году запрещено евреям покупать и арендовать земли в черте осёдлости. Даже управляющим в чужом имении не может быть еврей.

Еврей не может иметь нефтяных земель, свеклосахарного завода. Словом, правительство не только не стало поощрять занятий евреев сельским хозяйством, но даже безусловно воспретило эти занятия.

Не меньшим стеснением в своих правах подвергнулись евреи и в торговом деле. Им запрещена, например, торговля вином и спиртными напитками даже в черте осёдлости. Часто евреи, имеющие право проживать повсеместно в России, стали заниматься торговлей в разнос. И это право почему-то у них было отнято под опасением, что товар, который при них найдётся, будет отобран. Таких лишений прав для евреев многое множество, так что и перечислить их всех невозможно. Трудно даже себе представить, для чего всё это делалось иначе, как с жестокой целью причинить им побольше мучений и лишить их возможности честно заработать кусок хлеба.

6. Злоупотребление полиции по отношению к евреям

Всё это делалось, так сказать, по закону. И как ни жесток этот закон, но всё это было бы еще полбеды в сравнении с теми невероятными притеснениями, которые этому несчастному народу приходится переносить помимо какого бы то ни было закона. Подлинно можно сказать, что для еврея закон не писан. Всякий чиновник, в особенности всякий полицейский, считает себя вправе предъявлять к евреям какие угодно требования. И еврей должен эти требования беспрекословно исполнять; иначе ему еще хуже будет.

Укажу на такой пример. Один из петербургских градоначальников вздумал распорядиться, чтобы на вывесках всех еврейских магазинов и мастерских столицы рядом с фамилией хозяина выставлялись его имя и отчество. Но тут надо сказать несколько слов о еврейских именах. У евреев есть, например, имя Моисея, который дал им закон, который и мы принимаем. Моисей величайший святой у евреев; он же и у нас считается святым. Так вот евреи это имя пишут в своих метриках: Мойша. Это то же слово Моисей только в переводе на еврейский язык. Также и Исаак, сын Авраама, считается святым и у евреев и у православных, а пишут евреи в метриках Ицка. Выходит так, что Моисей Исаакович по метрикам у евреев Мойша Ицкович. И вот вышел приказ, чтобы на вывесках евреи не смели выставлять своих имён иначе, как по-еврейски. Таким образом, Моисей Исаакович должен был непременно писаться Мойша Ицкович. Другим народам позволено свои имена переделывать на русский. Так армянин Хачатур называет себя Христофором; немец Готфрид Фёдором, хотя святой Готфрид и святой Фёдор совсем другие лица. Но что позволено армянину или немцу, то не позволено еврею. И вот евреев заставили поместить такие вывески, чтобы каждый знал, что, мол, это еврей.

Простой русский народ по своей темноте не мог, конечно, представить себе, что людей мучают ни за что ни про что. Он верит всякой клевете, которую распускали русские попы и русская полиция про еврейский народ. И вот видит такой тёмный человек вывеску с исковерканными еврейскими именами. Он понимает, что их нарочно так срамят, чтобы у него меньше покупали и, понятно, идёт не к нему, а к его русскому соседу.

Трудно думать, что такого рода мера придумана исключительно, чтобы навредить евреям. Скорее можно предположить тут личные цели. Кому от этого была польза? Очевидно, русским торговцам. И поэтому, вероятно, эти торговцы сумели, как следует, отблагодарить полицию, которая им оказала эту услугу.

Таких примеров особо зверских распоряжений по отношению к евреям можно привести в любой губернии сколько угодно.

Что остаётся делать евреям? Жаловаться? И они, конечно, жалуются. Но у русского начальства рука руку моет. И жалобы их почти всегда остаются без последствий. Пристав покрывает околоточного, исправник станового. Губернатор – исправника. Министр – губернатора. Даже сенат часто вместо того, чтобы восстановить правду, покрывает грехи губернаторов и министров. Нельзя же ведь и сенату всё решать в пользу «жидов» – зазнаются!

Иногда, впрочем, сенат слишком безобразные распоряжения отменяет. Он, например, отменил распоряжение Петербургского градоначальника о вывесках евреев. Но как это было? Пока-то черёд дошёл до еврейского дела – прошло два года (черёд всякий не существует, если то нужно министру. — О! тогда в неделю и сенат дело обделает!) и вот два года красовались вывески на смех несчастных хозяев. За это время многие поразорились. Да кто и не окончательно разорился, порастерял своих покупателей. Так делается и с остальными жалобами. Придерётся в чём-либо к еврею, скажем ремесленнику, имеющему право жить где хочет, полиция и выселит его, разорит. Тот пожалуется: а сенат, если восстановит его право, то через несколько лет, когда еврей или умрёт или уже не нуждается жить там, где жил прежде.

Мы говорили, что если бы закон, какой бы он жестокий и нелепый не был, исполнялся, то было бы еще полбеды. На деле этот закон служит только прицепкой для полиции, чтобы делать ей что угодно. Кабы по закону выселяли евреев в черту осёдлости судом, то еврей мог бы объяснить своё дело, что он право жительства там-то и там-то имеет, и что к нему неправильно придираются. А то ведь высылают без всякого суда. Полиция делает, что хочет: она всевластна. А еврей не человек.

И вот что получается. Всякий еврей, имеет он право жительства или не имеет, прежде всего должен ладить с полицией. А ладить значит давать взятки. И взятки даются и требуются открыто. Не дашь, так и с правом вышлют тебя. Дашь – и без права живи. Вот во что обратился этот удивительный закон о черте осёдлости. Это оказалось доходной статьей полиции. На евреях полицейские наживают много больше, чем получают жалованья. Русский тоже даст взятки, да за дело, чтобы не притянули за нарушение закона. Русский даёт, коли виноват. А еврей виноват от рождения уже тем, что он еврей. И расправы себе он нигде не найдёт. На то он еврей!... Поэтому и говорят, что все эти законы, стесняющие права евреев, и выдуманы для того, чтобы дать наживаться полиции. Как только правительство надумает сделать евреям малейшее послабление, вся полиция с губернаторами и покровителем их, министром внутренних дел, начинают кричать, что евреям никаких прав не надо, что они такие-сякие разорят русский народ, и что всей России от них плохо придётся.

Но не одна полиция наживается за счёт евреев. Страшное взяточничество и повальные злоупотребления процветают и во всех остальных чиновничьих ведомствах, с которыми приходится иметь дело евреям. Мы говорим о том, что евреям чрезвычайно затруднён доступ в учебные заведения. Тут тоже произвол. Как доказать, что такой-то мальчик хуже подготовлен к экзамену, чем другой? Поэтому и в гимназиях часто принимаются дети не добросовестно. Есть в гимназии три еврейских вакансии. И принимают не самых способных, а самых богатых. В некоторых городах так и знают все евреи, что поместить еврейчика в гимназию стоит где пятьсот, где тысяча рублей. Поступают богатые, а бедные, как ни будь умны, должны идти в сапожники. Есть много богатых, с которых можно поживиться, и лишних ухитрятся принять против закона, и на всё найдется причина и основание. И все будет шито-крыто.

То же и в других ведомствах. Ведь нет того дела, в котором еврей не был бы ограничен в своих правах. Поэтому везде взятка еврейская обогащает чиновников и при случае сильнее закона. За взятку еврей покупает лес в казённом лесу, за взятку он занимается продажей спиртных напитков, за взятку и в военном и морском ведомствах занимается запрещенными поставками.

А без взятки он жить не может: всегда к нему могут придраться. В черте осёдлости из-за взяток полиция доходит до невероятных зверств. Как бы беден ни был человек – пощады ему нет!

7. Обращение с евреями

До сих пор мы говорили о притеснениях законных и незаконных, которым евреи подвергаются от всякого начальства и которые бьют их по карману. Но кроме этого, жизнь их невыносима ещё по тому обращению, которое себе позволяют с ними те же начальники, а за начальниками многие другие.

Плохо, чего тут и говорить, и обращение какого-нибудь станового, урядника, земского начальника, помещика с русским простым человеком. Много натерпелись обид бедные люди, крестьяне и рабочие, от богачей. Но всё это пустяки в сравнении с теми оскорблениями, которые приходится выносить евреям. Его постоянно попрекают не только его бедностью или его темнотой, но и верой, языком, народностью. Попрекают тем, что он родился евреем.

Еврея иначе в лицо не называют, как обидным для него словом «жид». Нарочно его обзывают «жидом», потому что знают, что это слово для него обидно. «Жид», «жидёнок», «жид пархатый» — вот что он слышит от любого начальника ни за что, ни про что, в виде шутки. И при этом он должен не только молчать, но и кланяться и раболепствовать. А если с горя попробует еврей возмутиться таким обращением, то его в лучшем случае публично поколотят или оттреплют за бороду, в худшем – к чему-либо придерутся и горько заставят раскаяться в своей строптивости. Издеваться над евреем для многих полицейских просто наслаждение. Поддеть ногой лоток с товаром – последнее достояние нищего еврея – и рассыпать этот товар в грязь, чтобы любоваться его слезами и тем, как он своё богатство подбирает и обтирает – одно из постоянных удовольствий полицейских извергов.

Иногда бы и нужно куда поехать или что сделать, - услышите вы от еврея – но если нужен паспорт или нужно какое-нибудь удостоверение от полиции, не едешь, дела не делаешь, лишь бы не идти в участок и не подвергаться оскорблениям. За полицейскими упражняют своё остроумие над евреями разные приятели полицейских, хулиганы и другие тунеядцы, которым и ограбить бедняка не только забавно, но и прибыльно.

И всё молчи, еврей, и кланяйся! А не будет молчать – хуже будет. Все равно не добьётся он правды нигде.

Ещё тяжелее положение еврея-солдата. Офицеры народ вообще грубый – это знают солдаты – но что они позволяют себе с евреями, уму не постижимо. Русские солдаты, к сожалению, тоже по темноте своей думают, что так «жидам» и надо, и тоже в казармах всячески над ними издеваются. Одно для евреев спасение в полку – это деньги. Если у еврея деньги есть, то с ним ещё церемонятся, чтобы поживиться. И после этого удивляются, что евреи всячески избегают военной службы.

Но где всего больше приходится евреям - это в школах. Учителя и наставники не должны бы делать разницы между учениками, но они сами, чем подавать хороший пример, позволяют себе часто попрекать учеников и учениц из евреев их происхождением, тоже называют их иногда «жидами». А дети, понятно, сейчас это перенимают, тоже дразнят своих товарищей из евреев, бьют их, оскорбляют их веру. Сколько слез пролито несчастными: сколько из них предпочло остаться без учения и образования, чем выносить все эти оскорбления. Не мало было и случаев самоубийств между детьми, когда родители, уже привыкшие всё терпеть от «начальства», заставляли их ходить в школу, а детям такие издевательства были не под силу.

Но мало изуверам оскорблять целый народ, мало издеваться над ними, мало грабить его. Чтобы оправдать свои гнусные действия, надо чтобы русский народ действительно считал евреев народом отверженным, преступным. Начали поэтому клеветать на них, распуская всевозможные небылицы. Тёмный русский народ не может, конечно, проверять каждый раз, правду ему говорят или нет. Мало ли какие россказни ходят в народе? А тут священники, помещики, полицейские начинают клеветать на евреев. Находятся продажные газеты, которые на все лады повторяют и разносят эти выдумки, чтобы угодить той же полиции. Понятно, что народ русский начинает подлинно верить во всё, что слышит. Так, уже много лет то там, то сям распускаются слухи, что евреи на пасху употребляют в пищу кровь христианских подростков обоего пола.

Года три тому назад перед пасхой найден был труп 18-летнего русского мальчика в местечке Дубоссарах, Херсонской губернии. Это в черте осёдлости еврейской. Вдруг распускают слухи, что его убили евреи с религиозной целью, чтобы употребить его кровь при пасхе. Слух этот поддерживался некоторыми газетами. Между прочим, одна петербургская большая газета с подробностями рассказывала, что у мальчика вскрыты все жилы, что, очевидно, собирали кровь его, что русское население волнуется – словом, целую неделю каждый день распространяла и разукрашивала это событие. Вдруг судебный следователь находит убийцу. Оказывается, что убил мальчика его родственник, русский, православный, чтобы воспользоваться его наследством. И что же? лживые газеты как воды в рот забрали и этого даже не напечатали; а читатели их так и остались в уверенности, что «жиды» пьют кровь христианскую! Через несколько времени после этого в городе Кишинёве произошёл ужасный еврейский погром. Десятки евреев были замучены до смерти, истерзаны, изнасилованы, а сотни ранены и ограблены. Мстили за православную кровь. Если погромщиков можно ещё извинить их темнотой, то каких проклятий заслуживают те, которые сознательно распускали гнусную клевету?

Такие россказни про употребление евреями на пасхе христианской крови то там, то сям повторяются. Так, была убита ещё недавно в Вильне девица. В убийстве её обвинили еврея Блондеса, тоже приписав это преступление религиозным побуждениям. Его судили и … оправдали. А мы знаем, что наши суды, как и все чиновники, скорее готовы взвалить на евреев несуществующие грехи, чем скрыть преступление, действительно ими совершённое. Но это дело, пока было разобрано, на все лады перетолковывалось печатью и народом, и так и осталась у многих тысяч людей уверенность, что евреи действительно пьют детскую кровь.

Поэтому и надо чаще повторять и писать, что это неправда, что это клевета.

Сколько в таких недобросовестных и грязных газетах распускалось лживых слухов про трусость евреев на войне с японцами. Покойный генерал Церницкий опровергал эту клевету и письменно в газетах удостоверял, что евреи также дрались, как и русские. Генерал Церницкий много и другой правды писал о войне. К сожалению, таких правдивых генералов было немного. Большинство же рады взвалить свои поражения все на тех же несчастных евреев.

Что у нас в России ни случится – всё валят на них. Японцы нас разбили благодаря бездарности, пьянству и казнокрадству наших начальников – а мы валим вину на евреев. Беспорядки ли на Руси от голода и от притеснений начальства – опять они виноваты. И вот эта вечная клевета так часто повторяется, что многие тёмные русские люди и взаправду поверили, что плохо им живётся от евреев и отплачивают им за это всяческими оскорблениями, а иногда и жестокими погромами.

До чего доходят эти лживые россказни про евреев и как учат русских людей презирать их, можно видеть из следующего факта. Одна гимназистка четвёртого класса в Симферополе серьёзно спрашивала, правда ли, что евреи родятся слепыми, как щенята?

Вот до чего может дойти злоба людей, распускающих такие небылицы и старающихся поставить евреев в глазах русского народа хуже собак.

8. Жизнь евреев в черте осёдлости

Теперь подумайте, до чего должен был дойти несчастный еврейский народ при всех этих гонениях. Чем им заниматься? На государственную службу их не берут, будь он и умён, и учён, и трудолюбив. На земскую и городскую службу ему рассчитывать тоже нельзя, потому что утверждают евреев только редкие и особо добрые губернаторы (таких, впрочем, скоро самих гонят вон со службы). В адвокаты – нельзя. Доктор, техник – может существовать, не умирая с голоду, лишь если приписан к какой-нибудь больнице или железной дороге. А евреев-докторов не берут, также и инженеров на железные дороги. Земледелием еврею заниматься тоже нельзя, ибо ему в деревне жить нельзя по закону. Остаются три дороги: в рабочие, мастеровые и торговцы. Редким удаётся поместиться в музыканты или в служащие аптеки – это для еврея считается уже прекрасным местом. На фабрики тоже все не попадут. Не везде, во-первых, большие фабрики, а где и есть, находится много охотников поступать из других народностей – русских, поляков, немцев. Фабриканты часто предпочитают евреям людей своей веры и своей народности. Поэтому главная масса еврейства на постоянные места рассчитывать не может и должна со дня на день кормиться в своих городах либо мастерством, либо торговлей.

Мастерством они, на словах, имеют право заниматься по всей России, а на деле – нет. Нужно иметь денег много, чтобы отплатиться от полиции. Иначе, придерутся к чему-нибудь, что не так работает, что удостоверение ремесленной управы не годится и что-нибудь такое – словом, выживут и водворят в черту. И сидят бедняки мастеровые в черте друг на друге. В каждом доме найдёте сапожника и портного. На кого только они шьют все? Конечно, они сплошь да рядом сидят без работы, а значит, и без хлеба. Да и работа-то при таком множестве мастеровых оплачивается грошами. Есть мастеровые, которые при полной работе с утра до ночи не могут себе выработать пятнадцати рублей в месяц. (А часто ли у них столько работы?) И живи тут с семьёй. И приходится им детей с малолетства тоже отдавать куда-нибудь. Еврейская девушка иногда вырабатывает всего рубль в неделю! И то при каком каторжном труде!

Но со всем этим мастерство кормить не может бедных евреев черты. Волей-неволей остаётся одно – приторговывать. И сколько этих торговцев между евреями? Лавчонки так и лепятся друг на друге. А многие торгуют в разнос. Торгуют все – и стар, и млад, и мужчины, и женщины. Всего товару-то в лавчонке на пять рублей, взятого в долг, иль в лотке на рубль, и наживать-то почти что нечего, а всё-таки как будто кормится, хоть впроголодь.

Иногда такой несчастный потихоньку, чтобы не видали, выедет в деревню, что-нибудь продаст там или высмотрит и сведёт затем покупателя с продавцом. Словом, всячески старается обойти закон, чтобы не умереть с голоду.

Этот обход законов им, конечно, ставится в упрек. «Жиды», говорят их враги, вечно найдут средство обойти закон. Но подумали ли они, какие они обходят законы? Не те законы, которые написаны для всех русских граждан. Нет, только те, которые придумывались для них, специальные еврейские законы. Еврей такой же человек, как и все. Зачем же для него особый закон? Он считает, и считает правильно – что такой закон несправедлив… и обходит его. При этом законе, если его исполнять строго, он должен умереть с семьёй. Кто же не решится нарушить закон, если грозит ему голодная смерть? Наконец, еврейский народ видит, что за деньги этот же закон каждую минуту нарушается самой полицией, самими чиновниками. Какое же он может к такому закону питать уважение, какой пример дают ему власти?

Евреи в черте осёдлости живут в удручающей нищете. В этой лавчонке, в этой мастерской, в которой третьему посетителю уже места нет, коли двое вперёд вошли, - в этой лавчонке он живёт с женой, с семьёй… Он ест лук да чеснок, да потому что нечем другим сдобрить кусок чёрного хлеба, а кроме чёрствого хлеба неделями ничего не ест, да и того не в волю…

И при всём том он нарушает только ненавистный, безбожный для него составленный закон. А так, он не больше совершает преступлений, чем русские и немцы… даже меньше по подсчёту. Во многом еврейский народ честнее других: возьмите, как они честно живут в своих семьях, как они заботятся о детях, да что о детях… о всяких родственниках! Редкая еврейская девушка торгует собой. Сравните немок, полек, русских…, сколько их погибает! А еврейская голодает, работает, не зарабатывая себе на хлеб, а всё-таки старается честно дотянуть до брака.

Еврею стоит слово сказать… и он сравнён в правах со всеми. Он может ехать куда хочет, учить своих детей, довести их хоть до генеральства… стоит ему лишь креститься. Но всё-таки крестятся из них немногие. Они предпочитают умирать в своей клетке. А если кто крестится, то ещё находятся русские, которые и за это его презирают. Ишь, «жид пархатый», и веры то своей отцовской не держится.

Во Франции, в Англии, в Италии у евреев полные права, не только живут, где хотят, но и до министров доходят, не крестясь и не меняя своей веры. Казалось бы, везде нашим несчастным евреям будет лучше, чем у нас. Но тут надо отметить удивительную черту евреев. Они так преданы той самой родине, которая для них не мать, а злая мачеха, что переселение хотя и есть, но сравнительно незначительное. Выселяется евреев меньше, чем ежегодно нарождается. Бывает, что еврей соберётся, уедет в Америку, но он, по возможности, не теряет связи с родиной. Поправит свои дела, а то и разбогатеет и сплошь да рядом возвращается туда, где родился. Эта привязанность еврея к своей родине кажется необъяснимой, если сопоставить её со страданиями, которые ему суждено переносить в России.

9. Еврейские богачи

Чтобы узнать евреев, надо пожить в черте осёдлости. Совсем не то представление получается о них, если судить по тем евреям, которые живут не в черте. Мы уже говорили, что для этого нужно иметь деньги, чтобы откупиться от всегда возможных придирок. Здесь мы имеем дело уж с людьми более сильными в умственном отношении, с людьми более развитыми, потому что деньги даются лишь более сильным.

Вечные сношения с полицией, вечная покупка прав развращает этих людей. Развращают их сами деньги, потому что нет большего развратителя, чем богатство. Пока беден человек – хорош, честен.. разбогатеет – становится алчным, безжалостным к бедным, забывая, что недавно сам был бедняком, готовым на нечестное дело с тем, чтобы иметь ещё и ещё… Развращает богатство и русского и немца, развращает и еврея, еврея даже и больше. Всякий человек хочет власти, влияния, в лучшем случае возможности помочь другому. И власть, и влияние, и возможность помочь другому может иметь еврей, только когда имеет деньги. Будь у него другие выходы, другие занятия, как у всех людей, он бы так не искал денег. Только с деньгами он чувствует себя полноправным человеком, потому что всякие права может купить. Поэтому богатый еврей делается несколько чванливым, заносчивым, часто жестоким. Он вечно кланялся другим, теперь он хочет возместить это и требует себе поклонов. Так бывает со всеми людьми, долго натерпевшимися, и не евреи в том виноваты… виновато вообще развращающее действие денег и закон, не дающий еврею никакого выхода к человеческому существованию кроме капитала.

Не нужно смешивать миллионы еврейского народа с теми отдельными богачами из евреев, которых мы видим в столицах и провинции. Здесь и ростовщик и банкир, который тот же ростовщик, здесь человек, который высасывает кровь из бедного народа в союзе с тем же начальством, стой же полицией, с которыми он делится.

Есть евреи-богачи и в черте осёдлости, и тут тоже они дружат с правительством и сами же теснят своих же бедняков-евреев. Благодаря своим связям с чиновниками эти богачи забирают везде власть в еврейских духовных правлениях. От них зависит назначение раввинов, т. е. еврейских духовных. А потому раввины, как и наши священники и вообще всякое духовенство, идут заодно с богачами. Богачи занимаются разными сборами в еврейских общинах, заведуют церковными школами и больницами; словом, еврейская общественная деятельность не в руках всего еврейского народа, а исключительно в руках богачей так же, как и в наших земствах и думах. Понятно, что при таких порядках ещё более страдают интересы бедняков. Но что же делать им, несчастным, когда за богачей везде стоит полиция с губернатором во главе?

Богатый еврей часто скрывает своё происхождение. Спросите его, какой он национальности? Он вам скажет: русский, немец, а еврейства своего стыдится. Не держится он и веры своей и из-за получения полных прав сплошь да рядом меняет свою веру и переходит в православие.

Бедные же евреи, даром что несравненно более стеснены, нежели богатые, предпочитают страдать всю жизнь и умирать с голоду, нежели изменить вере.

Наш народ, к сожалению, во всём этом не разбирается. Если какой-нибудь богатый еврей его обидит, он сейчас начинает его ругать и ненавидит весь еврейский народ. Хорошо сказал один крестьянин, член государственной думы тем, кто обвинял евреев: кто вас разорил? — Помещики! Земские начальники! Кулаки! Попы! Чиновники разные! Да нечто они евреи? Так чего же вы переносите ваши страдания с больной головы на здоровую? Дайте же евреям одинаковые со всеми права и увидите, что зло не в них, а в богачах, какой бы веры они ни были…

10. Участие евреев в смуте

Десятки, сотни лет гнули бедные евреи шею, беспрекословно подчиняясь зверским законам и ещё более зверскому произволу начальства. Чем более они унижались, тем более над ними издевались и мучили их мучители, тем строже выходили законы.

Евреи терпели, но не могли не таить внутри себя ненависти к своим палачам. Их истязало начальство, но и простой русский народ громил и убивал их. И вот, когда в царствование Александра III еврейские гонения стали совсем невыносимы, некоторые евреи стали проповедовать ненависть ко всему русскому народу. Да оно и понятно! – ведь трудно было им убедиться, что те, кто их убивают, делают это бессознательно, будучи сами введены в обман. Стали эти евреи проповедовать, что нужно еврейскому народу уйти из России, купить земли в другом месте и устроить своё еврейское государство. Но эта проповедь кончилась ничем. Отчасти оказалось невозможным устроить новое государство, когда нигде на земном шаре уже нет свободной земли; отчасти нашлись люди, которые и евреям стали раскрывать глаза на то, что происходит. Им стали объяснять, что русский народ тут ни причём, что он тоже страдает от чиновников и богачей и что, если он и бьёт евреев, то потому, что его самого обманывают. С другой стороны, и русские хорошие люди стали объяснять русскому народу, что грех они великий берут на душу, нападая на невинных евреев. Словом, эти хорошие люди, эти друзья народные, студенты, молодёжь, более просвещённые рабочие стали раскрывать обоим народам глаза, чтобы они между собой не враждовали, а шли бы на общего врага. Эти речи более и более стали проникать в оба народа.

Между тем на Руси началась, вот уже второй год, великая смута. Японская война раскрыла глаза русскому народу. Он давно разоряется, он давно страдает от помещиков, богачей, чиновников, но до войны думали, что Россия, по крайней мере, сильна, и что со временем придут лучшие времена. Война показала, что и этого нет. Народ увидел, насколько всякое начальство, и военное и гражданское, о России не заботится и думает лишь о себе, о наживе, а Россия хоть пропадай. Народ думал, что подати идут на дело, хоть на войско, на флот, а тут пришлось ему убедиться, что из него тянет соки его же начальство, которое грабит народ и Россию.

И вот решили, что дальше так жить нельзя. Кто больше всего требует, чтобы порядки переменились? Понятно, бедняки: рабочие и крестьяне. Богачам и так хорошо. Ясно, что не могли остаться в стороне от движения и евреи. Они страдали вдвойне: как граждане русского государства и как евреи. Русские страдают давно, но не понимали до сих пор, кто виновник их страданий. Только последнее время у них стали раскрываться глаза. Другое дело – евреи. Они тоже страдают давно, но неравенство в правах их и правах других народностей России давно их сделало сознательными.

Понятно, что они не только присоединились к общему русскому недовольству, но часто и идут во главе движения. Они перестали гнуть шею перед каждым городовым и вместо рабского языка, заговорили языком свободного гражданина. Удивились русские чиновники произошедшей в евреях перемене, сразу попробовали прибегнуть к старым средствам: избивать, сажать, застращивать. Но чем хуже они с ними обращались, тем большее встречали сопротивление. Евреи поняли после столетнего опыта, что покорностью палачей не умилостивишь, и что только борьбой можно отвоевать себе человеческие права. И разгорелась борьба. Начальство прибегло к крайнему, тоже испытанному, средству – к погромам. В конце октября 1905 года по всей России в одно время начался целый ряд неслыханных даже в России избиений евреев. Вполне доказано, что эти погромы искусственно вызваны самой властью. Губернаторы не только не останавливали громил, но, проезжая мимо их, разговаривали с ними. Пристава, околоточные сами руководили погромщиками. Войска, чем остановить безобразия, принимали в них участие, а иногда по приказу начальства стреляли, но не в погромщиков, а в тех же евреев.

Чтобы возбудить невежественную толпу, за несколько дней распускались слухи, что евреи собираются избивать христиан. Громилам, чтобы они были лютее, подносилась водка, и они действовали пьяные. Нашлись священники, которые тоже уговаривали народ бить «жидов». Кое-где ударили по их приказанию в набат, и, когда народ собрался, их вели против евреев. И эти попы получили награды и теперь служат в церквах, говорят о любви ко Христу и к ближним.

Когда несчастные евреи искали помощи у начальства, то кроме насмешек, надругательств не получили ничего. И это длилось где два, где три, где четыре дня. Убитые и раненые насчитываются тысячами. В одной Одессе число жертв доходит до четырёх тысяч. Но не только убивали евреев: их мучили, сажали на кол, отрезали уши, губы, выкалывали глаза и, не добивая, оставляли живыми. Женщинам отрезали груди, распарывали беременным животы и набивали их всякой дрянью. Женщин, девушек, девочек пьяная толпа, солдаты, казаки насиловали, а потом убивали. Разрубали пополам двух-трёхлетних деток. Повторились ужасы татарского нашествия.

Когда начальство находило, что евреев «проучили» довольно, отдавался приказ остановиться. И немедленно всё прекращалось, а палачи получали подённое жалованье в полиции, — где по рублю, где по два, а «десятские» по пяти рублей.

И что же? жаловались люди? Да, конечно, жаловались. Жаловались сами евреи, жаловались свидетели русские, и ни один из виновных не был наказан, а многие получили повышения и награды. Жалобы на двух самых ужасных палачей – Нейдгарта, Одесского градоначальника, и Курлова – минского губернатора, рассматривались сенатом. Сенат имел пред глазами показания сотен свидетелей. Но защищал их сам министр внутренних дел Дурново… и они были оправданы, а Курлов и теперь губернатором всё в том же Минске...

Но судьба сближает людей в несчастье. Когда рабочие начали забастовками требовать себе прав от фабрикантов, крестьяне от помещиков, то правительство стало избивать рабочих и крестьян точно так, как избивало евреев. Поняли теперь многие простые русские люди, кто их друзья, кто их враги. Рабочие перестают смотреть на евреев, как на злодеев, и сплошь да рядом идут с ними рука об руку, а при погромах их защищают. Тоже и крестьяне. В апреле крестьяне одного села Херсонской губернии составили приговор о том, что ссылают в Сибирь 14 человек, участвовавших в погромах евреев. Приехал земский и добром и угрозами стал им мешать писать приговор. Но крестьяне настояли на своём! не хотим, мол, иметь дело с людьми, которые проливали кровь наших братьев евреев!

Но, конечно, что веками ложью и клеветою, в школе и в церкви вбивалось в тёмный народ, нельзя так сразу выбить из его головы. И теперь негодяи разные в рясах и мундирах проповедуют в народе старые басни о евреях и о том, что они – враги России. Но народ во многих местах им сам не верит. В других, более тёмных, местах люди понимающие должны разъяснять народу, что бедные евреи – братья их, что они вместе с ними и ещё больше их страдали и страдают, что они борются с одним общим врагом, и что они по возможности должны защищать евреев, а не то, что обагрять свои руки в еврейской крови.

Насчёт богачей еврейских русский народ должен помнить, что если они и притесняют бедных людей, то виновато не еврейство их, а богатство; он должен помнить, что и русские богачи: фабриканты, помещики, банкиры, ростовщики, лавочники, кулаки, мироеды точно также разоряют их, как и богачи-евреи.

И евреи бедные тоже должны окончательно выбросить из головы, что враг их русский народ. Нет, не русский народ, а русские чиновники. Вот общий враг.

Вообще, надо людям убедиться, что не должно быть деления людей по народностям. Люди делятся на богатых, которые сосут кровь бедных, и на трудящихся бедняков, которые сколько не трудись, всё-таки голодают, тогда как богачи жиреют на их счёт.

Веруй всякий как знаешь, говори на каком хочешь языке, но помни, что лучше бедным будет житься только тогда, когда все они – русские, евреи, поляки – объединятся и перестанут давать себя в обиду богачам. Богачи давно стоят друг за друга, какой бы они не были народности. Они ссорят бедняков друг с другом, натравливают русских на евреев, а евреев на русских потому, что при этих братоубийственных распрях им легче живётся на счёт тех и других.

Неужели бедные трудящиеся этого не поймут и будут друг с другом воевать, доставляя великое удовольствие своим врагам?

Нет, этого не будет. Народы входят в сознание, и близок день, когда навеки установится братство между бедняками всех народов.

Тогда безо всяких погромов царство богачей окончится, и им придётся волей-неволей преклониться перед волей сознательных братских народов!

1906 г.